«Христос и грешница»

Его усилиями были возведены несколько храмов — а его младшая дочь утверждала, что отец был атеистом. Почти 40 лет своей жизни он посвятил работе над картинами о жизни Христа, но при этом воспринимал Его не как Бога, а лишь как историческую личность. И тем не менее, создавая свои картины, он вряд ли предполагал, что спустя сто лет для многих людей они станут путеводителем в мир веры.

Ольга Атрощенко, кандидат искусствоведения, хранитель музейных предметов отдела живописи второй половины XIX — начала XX века Государственной Третьяковской галереи

«Нам не дано предугадать»

Через творчество таких художников, как Василий Поленов, многие люди моего поколения приходили к вере. Поленов создал целый цикл картин под названием «Из жизни Христа», где рассказывает о событиях от рождения до смерти Спасителя. И его картины для многих открывали евангельскую историю.

Фотография №26856 отсутствует

После огромного разрыва в религиозной традиции, когда люди потеряли веру, когда молитвенная жизнь для большинства населения нашей страны закончилась, у многих возникла сильная религиозная жажда. В 1988 году, когда отмечалось 1000-летие Крещения Руси, тема христианства, долгое время находившаяся под запретом для общества и не входившая в искусствоведческий оборот (многие искусствоведы не касались анализа произведений, связанных с христианством), становится наконец доступной. Специально к этой дате в музее Поленова устроили выставку, и большую ее часть составили репродукции евангельских картин «Из жизни Христа».

И я помню, что мне приходилось до бесконечности рассказывать посетителям не столько о художественном методе Поленова или о том, как именно он трактовал евангельские сюжеты, сколько о событиях, происходивших в ту далекую эпоху.

Поленов изображал евангельские события деликатно и ненавязчиво, и это позволяло даже неподготовленному человеку понять, о чем и о Ком они. Мир иконы для многих был тогда сложен: для этого нужен был духовный опыт, базовое знание о православной культуре. А здесь перед нами были картины, которые изображают реального человека в реальных условиях, в палестинской природе, — и невольно возникал интерес, появлялись вопросы. А затем для тех, кто всерьез начинал искать ответы, постепенно раскрывался и смысл Евангелия и христианской жизни.

Сам Поленов вряд ли подозревал, какую роль спустя годы сыграют его произведения, ведь его религиозные воззрения были сложными. Но как часто бывает, когда работает большой художник, он не может знать о конечном результате своего труда. «Нам не дано предугадать…» — говорил Тютчев о силе слова, то же самое и здесь, когда речь идет о искусстве с большой буквы.

Где нет места чуду

Свой евангельский цикл «Из жизни Христа» Василий Поленов показал на выставке в 1909 году, за год до смерти Льва Толстого. Поленов, которому важно было мнение почитаемого им писателя, послал Толстому альбом с фотографиями своих произведений, которые сам раскрасил от руки, так как фотоснимки были черно-белыми.

И хотя Лев Николаевич сложно относился к искусству художника, тем не менее альбом этот он оценил и сказал: «Я вижу в этом большую заслугу, в том числе педагогическую: эти картины были бы хорошей иллюстрацией для моего евангелия».

Что заставило Толстого так отозваться о работе Поленова? Почему эти картины — отражение его евангелия, а не истинной Священной книги?

Фотография №26857 отсутствует

Давайте посмотрим на работы Поленова из евангельского цикла: по хронологии событий первая из них — «Мария пошла в Нагорную страну». Поленов изображает Деву Марию молодой женщиной, которая идет со сверточком в руках по узкой тропинке и, как мы предполагаем, на встречу с Елизаветой. Последняя картина — «Возвестила радость плачущим», где уже Мария Магдалина, увидев, что гроб Христа отверст и пуст, возвещает плачущим: Христос Воскрес! Но где же у Поленова Воскресший Господь? Его нет. В цикле художника нет ни чудесного Рождения, ни чудесного Воскресения, ни чудес исцеления — вообще нет чудес.

В архиве Третьяковской галереи достаточно много писем Василия Дмитриевича и его близких. Из них мы знаем, что к религии он относился как многие «передовые» люди того времени. Это нам, у кого за спиной страшный XX век, сейчас легко судить о той эпохе и многих ее заблуждениях — у нас совершенно другой опыт. А людям, жившим в то время, было очень непросто: сомнения одолевали их все больше и большие, и опыт секулярной культуры имел большое воздействие.

Фотография №26858 отсутствует

В подрыве веры огромную роль сыграли книги европейских мыслителей, которые захватили умы русской интеллигенции. Например, Эрнеста Ренана, который стоял на позиции, что Христос — это всего лишь историческая личность, а все остальное — миф, который был придуман после Его смерти. Или Давида Фридриха Штрауса, который пытался логически доказать вымышленность всех евангельских чудес, говорил о том, что Евангелие — это миф, это абсолютно то же самое, что и мифы Древней Греции, и исторической подосновы здесь нет.

Поленов очень много рассуждал о религии, его интересовала ее история, для него была важна истина — но истину он понимал как научное открытие, ему нужны были доказательства (так думал не только он, но и многие другие, кто был сбит с толку стремительным развитием науки и веру подменял попыткой научного объяснения всех тайн мира). Он много спорил и с самим собой, и с религиозными философами, но всегда придерживался своей оригинальной точки зрения. Конечно, основанной на взглядах тех мыслителей, которые импонировали его собственному восприятию евангельских событий.

Большое влияние на религиозные воззрения Поленова оказал Лев Николаевич Толстой. Неслучайно Василий Дмитриевич, по словам его младшей дочери, не любил Достоевского, у которого все христоцентрично. Поленову гораздо ближе был Толстой и его установка на нравственное совершенствование.

Кем был для Поленова Христос?

Нравственным идеалом. Реально жившим на земле обычным человеком, смерть которого привела к тому, что появилась грандиозная книга под названием Евангелие с его высоконравственной проповедью.

Младшая дочь Поленова, Наталья Васильевна, утверждала, что для отца земная жизнь Иисуса Христа всегда была эталоном, Его личность — идеальной, гармоничной. Человек, по мысли Поленова, должен стремиться к этому эталону и, мало того, он может его достичь.

Вот какой глубокой и в то же время дерзкой идеи придерживался художник. Эту идею мы видим и в его творчестве: вот Христос родился, вот Он трудится — и вот, наконец, Его героическая смерть.

Фотография №26859 отсутствует

У Поленова есть картина «Среди учителей», которая хранится в Третьяковской галерее. Сюжет ее понятен: Мария и Иосиф, возвращаясь с праздника в Иерусалиме, теряют двенадцатилетнего отрока Христа, думая, что Он идет где-то рядом в толпе, среди людей, но не находят ищут три дня и, вернувшись в Иерусалим, находят среди учителей. Существует икона Преполовения Пятидесятницы, где в центре на троне изображен Христос-отрок, а вокруг него сидят учителя. Поленов же изображает этот сюжет совершенно иначе. В первую очередь, обращаешь внимание на глубокий проем, где изображены Мария с Иосифом и где открывается красивый вид, и только потом переводишь взгляд на мальчика, который сидит в окружении старцев.

Когда я занялась исследованием искусства Поленова, я долго думала, что может означать эта картина, почему он именно таким образом ее пишет — и почему так обстоятельно над ней работает? Безусловно, Поленова мучил вопрос, как объяснить, что этот «простой плотник» мог создать такое учение, которое на протяжении стольких столетий безотрывно держит людей. Как это возможно?! И находясь в полном недоумении от этого вопроса, Поленов решает его чисто по-человечески: сажает маленького Христа в центр и как бы показывает, что Он понемногу взял от этого мудреца, от другого, от третьего — и в результате такого воздействия, или скажем, постижения традиции образовалось Его учение.

Фотография №26860 отсутствует

О благодати, о Божественной сущности Христа речи нет. Поэтому когда смотришь на евангельский цикл, то на одной картине Он сидит на коврике около открытой двери небольшого помещения, где читают Талмуд, на другой рано утром стоит на горе, любуется восходящим солнцем, и, как наивно пишет Ренан, эта природа, это солнце так действовали на Него, что получилось такое красивое, гуманное учение. И люди того поколения, к которому принадлежал Василий Дмитриевич Поленов, верили в это: не может быть ничего сверхъестественного.

У Поленова есть очень много рассуждений о том, как стоит изображать Христа. И он приходит к выводу, что Христос на его картинах должен быть внешне здоровым и привлекательным — потому что человек, который создал такое учение не может быть в чем-то ущербным, он должен быть гармоничной, красивой личностью.

Поэтому во всех его произведениях мы и видим этот тип образа Христа как человека, привлекательного внешне и богатого духовно.

«Ваша миссия в веках Вам не понятна»

Помимо серии евангельских картин Василий Дмитриевич написал книгу «Иисус из Галилеи»: он предпринял попытку сделать свод четырех канонических Евангелий. Как писал сам Поленов, он решился соединить в единое целое все четыре Евангелия, взяв тот же принцип, которому следовал в своей живописной работе: от рождения Христа до Его смерти (то же самое, кстати, пытался сделать и Толстой, задумавший написать материалистическое евангелие).

Фотография №26861 отсутствует

Но когда он показал эту работу своему близкому другу, историку, который, по-видимому, занимался и историей религии, Валерию Николаевичу Лясковскому, тот проанализировал ее и внес очень много правок: его комментарии заняли примерно 15 машинописных листов. В своем письме к Поленову он говорит: «Вы, вероятно, в своем труде не понимаете суть Христа, Его богочеловеческую природу и всячески стараетесь отойти от этой темы, избежать ее. Но Вы тем не менее — евангельский сын, который сказал: «не пойду», а сам пошел. Ибо Ваша миссия в веках Вам не понятна, но Вы служите по слову Того, Который сказал: небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут (Мк 13:31)».

Еще в одном из своих писем Лясковский спрашивает Василия Дмитриевича: «Вы все время обращаетесь к трудам Ренана, Ревиля, а читали ли Вы иную богословскую литературу, написанную за столько тысячелетий: отцов Церкви, или хотя бы Хомякова?» Василий Дмитриевич к этой литературе не обращался, она его не очень интересовала, поскольку он совершенно не мог проникнуть в ее структуру, понять, о чем она.

«Христос и грешница»

Картина «Христос и грешница» — это одна из самых известных работ Поленова и, пожалуй, самое мощное произведение из его евангельского цикла с точки зрения психологических портретов персонажей.

Фотография №26862 отсутствует

Я бы даже сказала, что из двух больших вариантов, один из которых — живописный и находится в Русском музее, а другой — графический и находится в музее-заповеднике Поленова, графический вариант наиболее проработан в плане психологии, характеры в нем обозначены более остро.

В живописном же произведении большее впечатление производит цветовое решение, достигнутое Поленовым.

Фотография №26863 отсутствует

Над этой картиной художник работал почти 20 лет. В 1868 году он делает первый графический эскиз, а затем на долгое время оставляет свою задумку. Затем следует десятилетний перерыв, а в 1881-1882 гг. Поленов совершил путешествие в Палестину, где исследовал земной путь Христа, знакомился с реалиями восточной жизни, делал этюды, снимал фотографии, собирал костюмы, изучал особенности архитектуры, быта, природы — потому что ему хотелось подойти к своей работе над картиной с наибольшей исторической точностью, до самых мелких деталей. Все, что он увидел там, произвело на него сильнейшее впечатление, и в результате художник показывает нам собственную реконструкцию Иерусалимского храма, которая, как многим кажется, получилось достаточно убедительной. Он изобразил храм, камни которого накалены от палящего восточного солнца, столь роскошным и, видимо, так увлекся, что прежде всего при взгляде на картину в глаза нам бросаются солнце, оливы и тополя, уходящие вдаль и, конечно, этот великолепный храм царя Соломона. И только потом мы спускаемся ниже и видим Спасителя. У художника Александра Иванова, автора картины «Явление Христа народу», не было возможности отправиться по местам жизни Спасителя, его пейзаж был написан в Италии — но тем не менее он показал нам духовную Палестину. А Поленов не сумел показать нам духовную, но показал реальную Палестину, что ничуть не хуже, но в этом проявился совершенно иной подход к теме.

Фотография №26864 отсутствует

Когда я заинтересовалась искусством Поленова, мне было важно понять, почему из такого огромного количества евангельских сюжетов, которое предлагает нам Евангелие, для масштабного полотна Василий Дмитриевич избирает именно этот сюжет? В Евангелии от Иоанна содержится история о том, как книжники и фарисеи привели ко Христу женщину с вопросом: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? На что Христос ответил: кто из вас без греха, первый брось на нее камень (Ин 8:4-7). Эти слова Христа тогда не укладывались в сознании его обличителей: согласно апокрифам, они были поражены не только Его ответом, но и тем, что Он знает про них все, что Он как будто читает их грехи.

Что же затронуло в этом сюжете Поленова, который отрицал Божественную природу Христа? Идея христианского всепрощения.

И, как ни странно, — чудо, которое совершилось по отношению к грешнице: Поленов обращает внимание на то, что девушка будет спасена. Пусть это и не те конкретные чудеса исцеления или воскрешения, которые описаны в Евангелии — на них Поленов не обращает внимания, но все же чудо великой милости к человеку.

«Религия — тот же творческий акт»

Незадолго до смерти Поленов вел переписку со своим другом, молодым человеком, который годился ему в сыновья, Леонидом Васильевичем Кандауровым, с которым он путешествовал по Палестине в 1899 году. Некоторые заключения и выводы в ней звучат несколько наивно: «Я с давних времен интересуюсь историей религии посетил все страны, где она зарождалась: Египет, Грецию, Палестину, и пришел к выводу, что религия — это тот же творческий акт человека». В той же переписке он рассуждает о том, чем человек отличается от животного: прежде всего тем, что человеку дан дар творить. Сам Поленов не видел жизни вне творчества.

Фотография №26865 отсутствует

В письме Илье Семеновичу Остроухову, другу Поленова, супруга художника описывала последние дни Василия Дмитриевича (художник умер в глубоко преклонном возрасте): как было страшно, с одной стороны, смотреть на муки близкого человека, но с другой, ее восхищало, что умирая физически, он продолжал мыслить и творить. Последним его желанием было побывать в Эрмитаже и Лувре, посмотреть на картины любимых художников. Потом он находился в забытьи, очнувшись от которого, вдруг заговорил о Савве Ивановиче Мамонтове, спросил о его сыне Всеволоде и вспомнил о том, что у него часто бывали музыкальные вечера — и ему захотелось послушать музыку.

То есть Василий Дмитриевич всегда находился в творческом процессе, и, возможно, поэтому вера для него мыслилась разновидностью творчества.

Зачем Поленов строил храмы?

Поленов участвовал в создании нескольких храмов. В своей усадьбе по просьбе крестьян он построил церковь. Почему он это сделал? Потому что считал, что лучше построить церковь, чем что-то увеселительное. А еще потому, что храм для него был тем же синтезом искусств, соединением и архитектуры, и живописи, и пения, которое он очень любил и даже написал музыку для богослужения, потому что обладал музыкальными способностями. Но в целом обрядовую сторону религии он не соблюдал. Для него важна была эстетика и в какой-то степени традиции.

Фотография №26866 отсутствует

Еще один удивительный храм, в создании которого участвовал Поленов, была церковь в усадьбе Абрамцево. Однако инициатива создания этого храма исходила от хозяйки абрамцевского дома — Елизаветы Григорьевны Мамонтовой, женщины высокой духовной культуры, что признавалось всеми, кто был с ней знаком. А художники — Васнецов, Нестеров, Репин и другие — подхватили эту идею, им было интересно в первую очередь, свободно, без давления цензуры проявить свое творчество.

Фотография №26867 отсутствует

И Василий Дмитриевич Поленов тоже эту идею приветствовал. Вместе с Васнецовым они создали архитектурный проект храма, Поленов также разработал проект иконостаса, сам написал несколько икон. В создании храма было много приятных моментов для совместной работы: известно, что даже дети соработничали художникам. И получился великолепный результат: эта церковь — жемчужина в плане и архитектуры, и оформления, здесь налицо совершенно новые веяния в искусстве. С этого времени начинается новая эпоха в развитии русской религиозной живописи, основоположниками которой все же стоит назвать В. М. Васнецова и М. В. Нестерова. Ведь именно для этого храма Васнецов впервые пишет Богородицу с младенцем и потом в законченном, отточенном виде этот образ он представит во Владимирском соборе в Киеве.

Фотография №26868 отсутствует

Но если мы посмотрим на абрамцевский храм глазами Нестерова, глубоко верующего человека, то увидим, что его душу, прежде всего, затронул созданный Васнецовым образ преподобного Сергия Радонежского. Именно этот образ дал Нестерову повод для размышлений и создания своего живописного варианта святого. А вот Благовещение Поленова на створках Царских врат, и Спас Нерукотворный Репина оставили его вполне равнодушным.

Примечательно и то, что когда Поленова в ряду других художников пригласили расписывать Владимирский собор, он отказался и не поехал. Васнецов был поражен, он писал художнику: как же так? Вы столько были в Палестине, видели все своими глазами. Почему же вы отказываетесь? А Поленов отвечал, что не имеет к этому расположения и не может обманывать ни себя, ни других. Это был очень честный поступок.

Был и еще один храм в Кологриве, проект и убранство которого тоже создал Василий Поленов. Но делал он это лишь в каких-то исключительных случаях и лишь тогда, когда это не было правительственным заказом, когда не было цензуры, когда художник мог смело реализовать свой замысел.

О том, как время все расставило по своим местам

Я долго размышляла о том, для чего Поленов почти 40 лет своей жизни посвятил образу Христа, почему художник, так сложно относившийся к вере, считал свой евангельский цикл «главным трудом своей жизни». И однажды я зашла в какую-то иконную лавку, и мой взгляд упал на что-то знакомое: я увидела ту самую поленовскую работу, первую из евангельского цикла — «Мария пошла в Нагорную страну».

Фотография №26869 отсутствует

Но только над головой Марии сиял нимб, и, как на иконах, на картине были надписи. Тогда я спросила: «Что это за икона?» — «О, это очень важная икона», — ответили мне. — «Как она называется?» — «Мария Нагорная». — «А автор?» — «Мы не знаем, автор неизвестен».

Понимаете?

Художник изобразил сюжет как обычное явление, а жизнь все перевернула и показала, что это — образ, которому можно молиться. Оказалось неважным, что именно думал и что хотел вложить в свою работу Поленов: сейчас эта картина существует как икона.

Пожертвовать