Сорок лет

В сети есть много групп, которые так или иначе готовы поддержать женщину «после 40», все они призывают к счастливой жизни, переменам и успеху. Действительно, в современном обществе сорокалетие для представительниц прекрасного пола – это рубеж. С чем же мы приходим к этому рубежу, чего боимся и ждем дальше?

На пути к Ба

В недавно прочитанной книге про Манюню писательницы Наринэ Абгарян есть прекрасная героиня – Ба. Это не просто Бабушка или Бабуля. Это – воплощение всей женской мудрости, домовитости, щедрости, ревностного участия в жизни своих любимых домочадцев. Иногда – с «перегибами на местах». В 40 лет я стала ощущать себя – нет, не Ба, – но на пути к Ба.

Дети маленькие и дети взрослые ждут от меня четких указаний и вкусного обеда. Пожилые родственницы, с которыми прежде советовалась я, вдруг стали нуждаться в моих советах и поддержке. Я будто миновала границу, после которой началась, видимо, вторая половина жизни.

Иногда я чувствую себя большим ветвистым деревом, в котором «каждый год, – как писал Хемингуэй, – что-то умирает, когда с деревьев опадают листья, а голые ветки беззащитно качаются на ветру в холодном зимнем свете».

Вопросов гораздо больше, чем готовых ответов, рецептов нет. И ты лишь наощупь ищешь выход, чтобы снова пришла весна и «замерзшая река снова освободилась ото льда».

При этом, мне кажется, что совсем недавно я праздновала 20-летие. Ну, во всяком случае, 30 лет мне исполнилось буквально вчера. Или нет?

Усталость

В 40 лет я впервые поняла, что стала уставать. Уставать от жизни. От бесконечных никому не нужных и пустых вещей. Вроде сидения в районном управлении социальной защиты населения.

Сидишь к специалисту, перед тобой очередь, потом заходишь к нему, а он, наоборот, выходит «на минутку», чтобы подписать бумажку у начальства, и дальше ты ждешь его еще 40 минут. И все эти 40 минут каждый раз длятся бесконечно, но ты уже понимаешь, что ругаться бесполезно. Оформление детей, наследства, старой дачи, обязательств и льгот – ты провел в этих очередях многие месяцы, если не годы, своей жизни. Но смирился и почти не ропщешь.

Помню, оформляя во всех инстанциях первого ребенка, я возмущенно говорила маме: «Как же так, ЗАГС – в одном месте, паспортный стол – в другом, туда надо одно, для прописки – другое. Отдельно – вкладыш о гражданстве…» Мама выслушивала мои возмущения и молча кивала, соглашаясь. Сейчас я точно так же устало киваю в подобных ситуациях.

Но дело не только в ненужных бумажках, потраченных впустую днях и бессмысленно проведенном времени. К сорока годам иллюзии молодости развеяны. Ты понимаешь, что в жизни очень много грустного и печального. На смену «большим планам» приходит печаль.

Когда я смотрю на своих детей, мне очень хочется защитить их от всего плохого, что в ней есть. Но я понимаю, что это невозможно. Когда я читаю просьбы о помощи, призывы собрать деньги на инвалидную коляску неходячему инвалиду, или лекарство от рака, или на памперсы брошенным бабушкам, я понимаю, что никогда не смогу помочь им всем. Но, с другой стороны, осознавая свою немощь и ничтожество, именно сейчас я начинаю доверять Тому, Кто есть Жизнь.

Дети

Основной капитал, который скопился у меня за эти годы, – дети. 20 лет назад, когда родился мой первый ребенок, я стала читать книги по воспитанию, выкармливанию, выращиванию, выучиванию детей. Я читала их, не переставая, примерно лет 10. К 30 годам я была суперспециалистом в том, как надо растить ребенка. А потом я читать подобные книги перестала. Просто потому, что это все стало ненужно и неважно. Я поняла, что ребенка надо просто любить. К сорока годам я понимаю, что не знаю об этом почти ничего.

Недавно меня спросили: «Что ты делаешь, когда ребенок встал с кровати и не хочет одеваться, не хочет идти в детский сад, капризничает, упрямится… Надо ли его заставить что-то делать или оставить в покое? Вдруг он поймет, что сможет всегда вить из мамы веревки, если она уступит?»

20 лет назад мой ответ был бы однозначным – конечно, сделать так, как считает родитель. Это правильно. Вернее, это – по правилам. Но делать так сейчас я бы не стала. Потому что, когда ты любишь кого-то, следовать правилам – абсолютно необязательно. Любовь к ребенку – выше правил и больше, чем предписания по его воспитанию. Вот то, что я поняла.

«Время – деньги, а тратить грех»

Инге Лоок, чьи слова я вынесла в подзаголовок, автор известнейшей серии открыток про веселых старушек, название которой на русский язык переводят по-разному: «Старушки-хохотушки», или «Бабушки-анархистки», или «Веселые леди» пишет:

«Я бы хотела, чтобы люди иногда останавливались, а не носились сломя голову от одного проекта к другому. Чтобы они умели быть довольными тем, что у них есть. Мне кажется, одна из святых правд жизни – это жизнь именно в настоящий момент. Я сама все время борюсь за то, чтобы запоминалась ценность именно текущей секунды».

Эти картинки – моя мечта о старости. Порывы ветра вырывают зонтик из рук, небо серое, а сверху хлещет дождь, но если вы замотаны ярким шарфом, а на ногах – резиновые сапоги, почему бы не попробовать просто весело шлепать по лужам? Хорошо лежать в саду в гамаке или красить пасхальные яйца прямо в курятнике, пить чай поздно вечером или кататься на лодке по реке. Маленькие радости ежедневной жизни – вот то, чего так не хватает нам, и то, что мы редко ценим, мечтая о чем-то большом и грядущем, или ностальгируя по прошлому.

Принципу Инге Лоок хотелось бы следовать и мне. Призывы групп в социальных сетях под условным названием «После 40 жизнь только начинается» абсолютно не привлекают меня. Жизнь не начинается после 40, она продолжается.

Пожертвовать